Цыгане на празднике

В людном селенье Б., лежащем у реки Моравы на самой венгерской границе, сегодня оживленно. Здесь отмечается храмовый праздник.
Посреди селенья, перед корчмой, поставлено нечто вроде беседки: четыре кола, а на них крыша из игольчатой хвои. В центре беседки высится шест, увенчанный разноцветными лентами.
Парни в праздничных рубахах и в шляпах, украшенных цветами, собрались у шеста живописной группой и нетерпеливо ожидают, когда появятся девчата, чтобы условиться с ними о вечерних танцах.
Семьи посылают друг другу на пробу свои праздничные яства. По улице ширится аромат выпечки, разносящийся из открытых окон домов. Праздничная возня господствует во всем селенье.
Это волнение переносится и на цыганские избушки, стоящие на окраине. В каждой венгерской деревне обычно есть оседлая цыганская семья, которая помогает местному населению в полевых работах и добывает себе на пропитание всем, чем может. Так и здесь.
Члены цыганской семьи в этот торжественный день облекаются в праздничные одежды, состоящие из обносков, которые украшены разноцветными заплатами. Самый старший из цыган отправился в путь до ближней деревни К., чтобы позвать на престольный праздник тамошних цыган.
Когда он ушел, остальные цыгане в торжественном волнении собрались подкрепиться в корчме.
Через час возвратился старый цыган и привел с собой целую семью соплеменников из селенья К.
Следуют приветствия и объятия. Обе семьи выпили боровички и тут же разошлись по деревне просить милостыню.
Цыганята у каждых дверей садились наземь и начинали полуплачущим голосом слезно клянчить хотя бы маленький подарок. Пока рука дающая не будет протянута, их не отогнать никакими силами. Цыгане и цыганки идут следом за цыганятами и присоединяют свои просьбы к просьбам детей. Тут получат несколько булочек, там яичко, в третьем месте денежку, а в благодарность цыган испрашивает у бога благословение дому дарителя. Цыганки потом предсказывают в своем гаданье счастливое будущее, добрый урожай и подставляют руку для подарка.
Уйдут одни, придут другие, всюду слышны слова восхваленья, порой и молитвы, которые шепчет какой-нибудь старый цыган. Так продолжается до обеда.
В полдень все цыгане сходятся в корчме, где торжественно обедают. Угощаются выпрошенными яствами и пропивают полученные деньги.
Во время обеда было весело за исключением нескольких интермеццо, когда тот или иной цыган выговаривал цыганке, что она принесла мало денег. В самый разгар пиршества распахнулась дверь и вошел молодой цыган, который год назад был призван в армию.
Ликование собравшихся не знает границ. Все пробираются к гостю и чокаются с ним. Его отец, старый цыган, обнял парня. Солдат сел и начал рассказывать, и вот уже все с любовью глотают слова человека, который, в их глазах, так высоко поставлен над ними.
Приближается вечер. Молодежь у беседки весело танцует чардаш, а цыгане, столпившиеся поодаль, с завистью смотрят на праздничное гулянье.
Неожиданно солдат обнял самую красивую девушку селенья за талию и начал танцевать с ней. Остальные цыгане тоже с ликованием ударились в пляску.
Парни отступили в сторону. Их неудовольствие растет чем дальше, тем больше.
Один из них, самый смелый, пригласил на танец молодую цыганку.
Солдат-цыган мгновенно оставил свою девушку и обрушился на него.
Остальные хлопцы встали на сторону парня, цыгане на сторону своего соплеменника, и вспыхнула драка.
В решающую минуту появились жандармы, привлеченные шумом и криком.
Успокоили буянов. Цыгане отступили и вернулись назад, в корчму, где началась веселая пьянка. Цыгане из соседней деревни хвастались, что насобирали больше подаяний, чем здешние. Из-за этого отношения между обоими семействами несколько расстроились. К вечеру одна из здешних цыганок стала выговаривать соседней за какую-то украденную курицу.
Атмосфера наполнилась бранью на цыганском языке. За атакованную женщину заступился ее муж, и вот уже хозяева дерутся с гостями.
Вновь появились жандармы и арестовали одного цыгана из здешнего селения и двух из соседнего.
После ухода арестованных между обеими семьями восстановился мир, и еще долго, до поздней ночи, из корчмы разносились цыганские песни.