Создатель Швейка — великий чешский писатель Ярослав Гашек родился 30 апреля 1883 года в Праге.
Его отец Йозеф Гашек был преподавателем математики в немецкой гимназии.
Семья Гашеков жила небогато. Суровый отец — педантичный блюститель правил и норм мещанской морали — требовал от детей (их было трое: Ярослав — старший, Богуслав — младше его на три года и их двоюродная сестра Мария — сирота, племянница Йозефа Гашека, воспитывавшаяся в его доме), беспрекословного послушания, чинной благовоспитанности, бережливости, строго следил за тем, чтобы они каждое воскресенье посещали церковь, исправно приготовляли школьные уроки. Мать была снисходительна и ласкова. Ее больше любили и меньше слушали.
Ярослав рос тихим, задумчивым и скорее застенчивым, чем резвым ребенком. Отца боялся, учился хорошо, но небрежно; он быстро и легко запоминал все услышанное и прочитанное и поэтому не утруждал себя занятиями. Уже с детства начал зарабатывать — прислуживал в костеле. Именно в ту пору он досконально изучил все подробности католических обрядов и ухватки духовенства — все, что впоследствии так беспощадно высмеял в десятках сатирических рассказов и в нескольких эпизодах «Похождений Швейка».
В гимназии его больше всего привлекали уроки Алоиса Ирасека. Этот выдающийся чешский патриот и писатель, самозабвенно влюбленный в историю родной страны, в ее язык, предания и обычаи, умел привить эту любовь и своим юным слушателям. Некоторые из его книг включали иногда немного наивно беллетризованные, но всегда проникнутые неподдельной страстной увлеченностью лингвистические и этнографические исследования, отрывки из народных песен, сказок и бывальщин, описания заповедных уголков различных чешских областей.
Но не только в гимназии знакомился Ярослав с родной страной.
Его отец, хотя и преподавал в немецкой гимназии и был государственным служащим Австрийской империи, неизменно оставался — во всяком случае у себя в семье — чешским патриотом. Он гордился своими предками, потомственными крестьянами в Южной Чехии, своим отцом Франтишеком Гашеком, который был крестьянским депутатом в дни революции 1848 года.
А мать рассказывала детям о своей родной деревне, пела им старинные народные песни.
И дома, и в школе Ярослав постоянно слышал о славном прошлом своей страны, о героических подвигах гуситов, сражавшихся против немецких князей и императоров, о злосчастной битве у Белой Горы (1620), после которой Чехия стала добычей хищного и кровожадного врага — Австрийской империи с ее бездушными, чванными чиновниками и тупыми жандармами. Уже с тех пор Гашеку стало ненавистно все связанное с понятием «императорско-королевского» Австро-Венгерского государства, начиная от немецкой речи, безраздельно властвовавшей во всех официальных учреждениях, и кончая черно-желтым двуглавым императорским орлом на вывесках и казенных печатях.
Когда умер отец, Ярославу было всего 13 лет. Семье угрожала нищета. Мать хотела, чтобы дети продолжали учиться, и стала шить на дому белье по заказам торговцев. Но ее заработков едва хватало на жизнь.
Ярослав тяготился школой, — ему хотелось и матери помочь и самому испытать свои силы. И он стал аптекарским учеником. Из-за прилавка аптеки жадно наблюдал он новую, необычную для него жизнь простых людей из деревень и с городских окраин, приходивших сюда с нехитрыми повестями о своих бедах и хворях.
Эти отроческие впечатления глубоко врезались в его память и многие годы спустя воплотились в серии рассказов и юморесок, образовавших сборник «В старой аптеке».
В последний год своей работы в аптеке Ярослав решил обойти пешком страну. В обществе одного или двух таких же никогда не унывающих сорванцов он бродил по городам и деревням, ночевал, «где пустят», кормился, «чем подадут», не стеснялся попрошайничать, не боялся ни голода, ни холода и с ненасытной жадностью глядел на лесистые склоны Карпат, на живописные берега рек, на развалины старинных монастырей и крепостей, слушал разговоры горожан и крестьян в трактирах, на рынках, в домах, где гостеприимно принимали веселых пражских странников.
Но потом он решил продолжать учиться. В 1899 году Ярослав поступил в торговое училище — «Торговую академию» в Праге. Успешно закончил ее в 1902 году и тогда же был принят на службу в банк «Славия».
Но за эти годы Гашек уже успел стать писателем.
Бухгалтерским премудростям он предпочитал стихи, рассказы и романы; нетерпеливо отбрасывал банковские ведомости, чтобы на первом попавшемся листке набросать несколько рифмованных строк или записать внезапно вспомнившуюся шутку, озорное приключение, характеристику примечательного человека. И каждую весну и лето пускался в странствия.
Первый рассказ-очерк Гашека был напечатан в августе 1900 года в газете «Народни Листи». Автору тогда еще не было 18 лет. А три года спустя он вдвоем со своим другом и постоянным спутником Л. Гайком выпустил книгу стихов «Майские крики».
В том же году юного литератора уволили из банка за многократные отлучки с работы. Ярослав отнюдь не огорчился, банк опостылел ему уже в первые дни, а мать он утешал тем. что обязательно станет знаменитым писателем.
Писал он поразительно много. Этот веселый непоседа, так тяготившийся любыми систематическими занятиями, будь то в школе, будь то в аптеке или в банке, оказался неутомимо трудолюбивым тружеником в литературе.
По свидетельству его друга Л. Гайка, он в те годы почти ежедневно писал по рассказу, который мать немедленно относила в очередную редакцию.

Рассказы Гашека появлялись в различных газетах и журналах под различными псевдонимами. Художественные достоинства их не равноценны, но большинству из них присущи проявлявшиеся уже в эти первые годы характерные черты гашековского творчества; острая наблюдательность художника-сатирика, умеющего одной-двумя незначительными деталями и охарактеризовать, и беспощадно обличить своих «героев», и нарочито простодушный, наивный «швейковский» стиль повествования. Автор не высказывает прямо своего личного отношения к событиям и людям, словно бы даже сочувствует иным персонажам, и, однако, читателю ясно, что это явные болваны, злобные лицемеры или негодяи. И, как правило, объектом гашековской сатиры уже в те ранние годы были прежде всего «императорско-королевские» военные и штатские чванные самодуры, всевозможные сановные, чиновные и аристократические тупицы, самодовольные невежды и взяточники, лицемерные попы, «добропорядочные» буржуа, безудержно злобные в стяжательстве, в эксплуатации и в конкуренции, распутные ханжи, подхалимы, надутые буржуазные «интеллигенты» с большими претензиями, но мелкими душонками.
И Гашек противопоставлял им прежде всего живую мужицкую сметку, здравый смысл и скрытую за простодушной ухмылкой беспощадную насмешку простых людей.
Гашека учила писательскому мастерству сама жизнь. Его глубоко волновала и тревожила трудная судьба народа, возбуждая в нем острое до боли сострадание к бедам «маленьких» людей и гневное презрение ко всем, кто их угнетал, обманывал и нагло куражился над ними. Горячее сердце юноши, острый проницательный взгляд художника, необычайно живое чувство юмора, склонность к самым неожиданным, невероятным, но в то же время очень смешным сопоставлениям, казалось бы, совершенно несовместимых и несравнимых предметов и явлений определяли его стремление писать.
Он был равнодушен ко всем иным занятиям и профессиям, его тяготила систематизированная и «казенная» наука. Но к художественной литературе его неудержимо влекло с детства. Еще мальчиком он читал не только Жюля Верна, Стэнли и Нансена, как большинство его ровесников, но и Сервантеса, Пушкина, Диккенса, Гоголя.
Тогда же открылась для него и сокровищница чешской национальной литературы.
Уже в те годы, когда Гашек в гимназии слушал вдохновенного Ирасека, он начал знакомиться с творчеством Карела Гавличека-Боровского, Яна Неруды, Я. К. Тыла, Б. Немцовой и других замечательных мастеров чешского художественного слова.
Но, пожалуй, именно Гавличек и Неруда оказали на него наиболее значительное идейное и творческое влияние.
Боевая патриотическая публицистика и блестящая сатирическая поэзия Гавличека-Боровского (1821 — 1856) проникнуты неподдельным народным юмором, лукавым, грубоватым и убийственно метким.
Если Гавличек был создателем чешской политической публицистики в прозе и в стихах, то Ян Неруда (1834 — 1891) — замечательный поэт-лирик явился создателем фельетона, бытописательного сатирического рассказа и очерка. В отличие от многих современных ему писателей, склонных к некоторой патриотически романтической идеализации прежде всего чешской деревни (Б. Немцова, В. Гален, К. Я. Эрбен), Ян Неруда был художником пражских окраин — и художником безупречно правдивым, любящим и насмешливым, сострадающим и реалистичным. В его «Малостранских повестях» (Малая Страна — район Праги) созданы десятки образов «маленьких людей»: ремесленников, лавочников, всяческой «прислуги», чиновников, детей, студентов, полицейских и т. д.
Повествование Неруды отличается неторопливой обстоятельностью, и в нем то и дело просвечивает затаенная, — то грустная, то ласковая, — насмешливая улыбка, и кажется, словно автор исподтишка подмигивает читателю.
Именно эти и другие близкие ему черты, непосредственно наследующие характерные особенности народного юмора, народных бывалыцин, прежде всего воспринимал у своих литературных предшественников молодой Гашек.
Почти так же, как родная чешская, была близка ему и русская литература. Произведения русских писателей увлекали Гашека уже в годы ранней юности, и он остался верен русской литературе до конца жизни. Ярослав Гашек специально изучил русский язык, даже пытался писать по-русски стихи. Юношей он «открыл» Горького и проникся такой живой, горячей любовью к великому писателю русского рабочего класса и русской революции, что стал даже подражать его внешнему облику, а свои странствия по родной стране уже рассматривал, как «горьковские хождения по жизни».