Под натиском наступавшей колчаковской армии красные полки, упорно обороняясь, вынуждены были отходить к Волге. Политотдел остановился на несколько дней в Белебее, затем по мере дальнейшего отступления Красной Армии, продолжавшегося до конца апреля, перебазировался в Бугуруслан.

28 апреля 1919 г. 5-я армия в составе Южной группы войск Восточного фронта под командованием М. В. Фрунзе при участии героической чапаевской 25 дивизии перешла в контрнаступление и в течение мая — июня снова изгнала колчаковцев со всей занятой ими за период весеннего наступления территории. 9 июня советские войска освободили Уфу. Туда возвратился и Политотдел 5-й армии.
В течение этого непродолжительного времени от оставления Уфы до ее освобождения деятельность Гашека развивалась по тем же трем главным направлениям: разностороннее руководство типографией, сотрудничество в армейских газетах — «Нашем пути», а затем сменившем его «Красном стрелке» и организация иностранцев для содействия Советской власти в ее военных, политических и трудовых мероприятиях. Причем, как будет видно далее, для этой стороны своей деятельности Гашек также использовал в это время газету.
Типография, ставшая походкой, уже в Белебее возобновляет печатание «Нашего пути». Гашек, как это видно из его подписи на ряде удостоверений, выданных им рабочим типографии, и по спискам сотрудников политотдела по-прежнему остается заведующим или комендантом типографии. Партийная организация типографии избирает его секретарем партячейки.
Как секретарь партячейки, Гашек руководил и профсоюзной организацией типографии. Очевидно, не без его участия на собрании рабочих типографии газеты было принято постановление, осуждавшее существовавший тогда среди других желтый (соглашательский) союз печатников. Постановление заканчивалось словами: «Долой желтый союз печатников! Требуем немедленного его разгона!»
После возвращения в Уфу Гашек обратился в политотдел 5-й армии со специальным отношением,1 в котором просил уплатить жалование рабочим типографии, которые работали в ней до отхода из Уфы и не получили жалования при поспешном отступлении. На отношении резолюция «Выдать». Эти данные, извлеченные из архива, еще раз подтверждают хорошие товарищеские отношения, которые установились у Гашека с рабочими типографии.
Идеи Великой Октябрьской социалистической революции, несмотря на все преграды, создаваемые буржуазными правительствами, проникали за рубеж, воодушевляли трудящихся на борьбу с вековыми угнетателями и эксплуататорами. Как и предвидел В. И. Ленин, бывшие военнопленные, возвратившись из Советской России, стремились и у себя дома установить новый советский общественный строй.

В марте на Восточный фронт гражданской войны в России пришли вести о новых революционных событиях в Европе: нарастал революционный подъем в странах, входивших ранее в состав бывшей Австро-Венгерской империи. Венгрия была провозглашена Советской республикой, а во главе коммунистической партии страны стал бывший военнопленный Томского лагеря член РКП (б) Бела Кун. Бывшие военнопленные австрийцы и венгры с восторгом встретили эти вести, которые еще более усилили их симпатии к Советской России, прокладывающей дорогу к светлому будущему и для других народов. Укреплялась их решимость всеми силами способствовать победе Советской власти: выступая в лагере социалистической революции в России, они тем самым укрепляли революционные завоевания в своих родных землях. Усиливался приток австрийцев и венгров в Красную Армию. Они организовали на территории РСФСР австро-венгерские Советы рабочих и солдатских депутатов. Один из этих Советов назначил Гашека своим уполномоченным. В его личном деле сохранился удостоверяющий это назначение документ, представлявший ему широкие полномочия.

Как бывший подданный ненавистной Австро-Венгерской империи, Гашек с особенным энтузиазмом воспринял известие о крахе и распаде «лоскутной монархии», что он неизменно предвещал и за что самозабвенно боролся все предшествующие годы.
Сбылась, наконец, самая заветная мечта его жизни, ради которой он шел на любые невзгоды и опасности. Притом сбылась в такой форме, которая открывала перспективы для претворения в жизнь новых идей, воодушевлявших его еще больше, чем прежние.
Гашек немедленно и довольно своеобразно откликнулся на эти события. Он решил действовать самым энергичным и действенным способом, в котором отчетливо проявилась экспансивная натура Гашека.

В газете «Наш путь», в которой были напечатаны телеграммы из Будапешта о событиях в Венгрии, опубликовано следующее распоряжение Гашека:
«Всем венгерским гражданам, проживающим в Уфимской губернии.
В Венгрии победила пролетарская революция. Вся власть в Венгрии перешла в руки рабочих и крестьян. Отныне Венгрия объявлена Советской Республикой. Она состоит в оборонительном и наступательном Союзе с Российской Социалистической Республикой. В силу этого союза против врагов рабочего класса объявляю всеобщую мобилизацию до 40 лет всех венгерских граждан, проживающих в Уфимской губернии. Они должны записаться в трехдневный срок в Губернском Военном Комиссариате в городе Белебее.
С неподчиняющимися этому приказу будет поступлено как с предателями Венгерской Социалистической Республики.
Уполномоченный Австро-венгерским Советом рабочих и солдатских депутатов — Ярослав Гашек».2

Как современно звучат слова этого распоряжения о союзе Венгрии с Российской Социалистической Республикой в их борьбе против врагов рабочего класса. Как порадовался бы Гашек, доживи он до наших дней, при виде могучего союза социалистических государств, куда входят и Венгрия и его родная Чехословакия, а во главе этого лагеря стоит могучая Советская держава, за которую он сражался почти с первых же дней ее существования со всем пылом своей души, отдавая борьбе за нее все свои силы, весь свой талант.
Выполняя важную работу по организационно-техническому и политическому руководству типографией, бесперебойное функционирование которой обеспечивало всю агитационно-пропагандистскую часть управления армией, вовлекая бывших военнопленных в Красную Армию, Гашек в то же время выступал неизменно и сам как агитатор, пропагандист, журналист-газетчик, т.е. в той области, которая была ему наиболее свойственна, где он мог особенно успешно проявить свои способности и талант.
Наряду с политическими или военно-политическими вопросами Гашек занимается на страницах армейских газет чисто военными делами, выступая с разбором сложившейся обстановки на фронте.
Довольно убедительно он разбирает «стратегическое значение наступления белых» и «Политическое положение Сибирского правительства».3 Гашек прозорливо указывает, что успех наступления белых временный, что он, безусловно очень быстро сменится их сокрушительным разгромом. Слабость, уязвимость белой армии в том, что она воюет за интересы помещиков и капиталистов, которые чужды и враждебны насильственно мобилизованным в ее ряды рабочим и крестьянам. Солдаты белой армии не могут быть настойчивыми в наступлении, крепкими в обороне, так как им совсем не хочется жертвовать своей жизнью ради целей насильников и эксплуататоров. Они ненавидят своих офицеров, отказываются выполнять их приказы и часто, уничтожив наиболее ненавистных из них, переходят на сторону Красной Армии. Ненадежен тыл белой армии. Шатко политическое положение сибирского правительства. В Сибири то и дело вспыхивают крестьянские восстания, действуют многочисленные партизанские отряды, в городах бастуют рабочие. На подавление восстаний, забастовок, борьбу с партизанами белое командование вынуждено снимать с фронта немало воинских частей.
Заканчивая статью, он пишет: «Каждому понятно, что нужно теперь делать. Не только взять Уфу, обратно и продвигаться к Уралу. Мы должны перейти Урал. Уфа нам по дороге. Пускай каждый красноармеец знает свой маршрут: «Уфа — Златоуст — Челябинск». Военный обзор Гашека наряду с другими сходными выступлениями газеты ободрял красноармейцев в период временных неудач, повышал их настроение, внушал уверенность в победе, окрылял для новых усилий и героических подвигов.
Продолжая это весьма важное направление своей журналистской деятельности, Гашек печатает статью «Перебежчики»,4 в которой описывает митинг солдат колчаковской армии, сдавшихся в плен. Большинство перебежчиков изъявило желание немедленно вступить в ряды Красной Армии, чтобы отомстить за оскорбления, издевательства и обиды, испытанные ими от колчаковских офицеров. В фельетоне «Сибирская Скоро- падщина» (так он называет Колчака и его правление) Гашек приходит к выводу: «Железная логика истории, которая выдвинула диктатуру пролетариата, за первым Скоропадским бросит в пропасть и другого».5
Для того, чтобы с еще большей наглядностью показать, насколько омерзителен и ничтожен лагерь контрреволюции, чтобы вызвать гнев изображением зверств белогвардейцев и внушить презрение к незадачливым воякам, Гашек прибегает к своему излюбленному оружию — сатире.
Наиболее удачной из произведений, напечатанных весной и летом 1919 г., была юмореска «Дневник попа Малюты из полка Иисуса Христа».6 Пожалуй, эта юмореска в художественном отношении еще выше, нежели «Дневник уфимского буржуя». Характерные для попов жадность, жестокость, тупость и благоговение перед начальством оттенены церковно-велеречивой речью.
Недаром в этой юмореске Гашек после своей подписи присоединил примечание: «Материал взят из подлинника». В колчаковской армии существовал «полк Иисуса», состоявший в основном из монахов и попов. Этот полк особенно усердствовал по части еврейских погромов.

Вот некоторые записи из «Дневника»:
«Март (Златоуст). Возлюбленные о Господе архипастыри, пастыри и все верные чады православной церкви вместе с божьей милостью царем Всероссийским Александром IV (Колчаком) объявили гонение на язычников — большевиков. Из нашей братии сформирован батальон, к которому прибавили два батальона из татар и башкир. Это «полк Иисуса Христа». Когда мы выехали из Челябинска, то купеческая публика на вокзале кричала нам: «Да здравствует капитализм», «Вперед за православную веру», все татары и башкиры в нашем полку стройно ответили: «Ура!»...»
Комизм этой сцены в том, что татары и башкиры — магометане, между тем в изображении попа Малюты они рвутся в бой «за православную веру». Читаем далее: «Март (Бирск). Меня по милости божьей назначили полковым адъютантом. Надеюсь, что приведу в порядок свои финансы, разоренные большевиками — гонителями церковнослужителей...»
«В городе мы расстреляли несколько дюжих большевиков, с которых сняли сапоги и продали в полковой цейхгауз.
Сегодня я высек несколько солдат, чтобы не забывали, что дисциплина — это страх божий!
Апрель (Уфа). Наш «полк Иисуса Христа» устроил погром на евреев. Всякий, кому дорога возобновленная родина и жизнь церковная, кто дорожит святым учением евангельским, кому дороги заповеди Христа, шел бить евреев. Я сам зарубил шашкой одну старушку. Да укрепит нас господь на служение правде божьей и на славу временного сибирского правительства».

Расстрелы, порки, погромы — вот «правда божья» контрреволюции. Гашек метко разоблачает белогвардейщину, показывает, насколько необоснованны ее претензии выдавать себя защитницей церкви и религии. А эта лживая драпировка иногда вводила в заблуждение трудящихся, которые еще не освободились из-под влияния церковников.

«Июнь (Уфа). Мне кажется, что мы напрасно мобилизуем татар и башкир вокруг забытого алтаря православной церкви». «Наши сдали Мензелинск. Красные гонят нас по Каме. Им в плен попал один батюшка, служивший у пулемета в 27-ом челябинском полку, и они его вместо любви христианской расстреляли...
Июль (Челябинск). Мужайся Александр IV. Иди на свою Голгофу. С тобой крест святой, дворянство, купцы, офицеры и помещики. Твое войско, побиваемое красными, переходит на их сторону, но с тобою воинство небесное. Красные взяли Уфу, Пермь, Кунгур, Красноуфимск, идут на Екатеринбург и подходят к Златоусту. «Оскудели очи мои в слезах, смутише сердце мое» («Плач Иеремии», 2 гл., II стих).
Эвакуируем Челябинск.
Господи! Прости наш страх перед большевиками. Мы запуганы красными стрелками.
Нас тревожит безвестный конец...
Эвакуируем Омск».7

Записи дневника наглядно показывают, как поспешно отступало белое воинство. Гашек несколько опережал события, говоря об эвакуации Омска, но его оптимистическая уверенность поднимала дух красноармейцев и в своем наступательном порыве они приближали срок освобождения этого города.8
Длинноволосых белогвардейцев Гашек продолжал клеймить и в других своих статьях в армейских газетах.
Любопытные сведения о контрреволюционной деятельности духовенства дает очерк Гашека «В мастерской контрреволюции». Используя подлинные документы, он разоблачает в нем матерого контрреволюционера — священника Сперанского. «Во время пребывания в Уфе белых, в доме № 41 по Телеграфной улице проживал священник Николай Андреевич Сперанский. Перед приходом наших он бежал, оставив в своем доме много всевозможных бумаг, плоды своей «неутомимой» работы.
Так как дом его теперь занят комитетом Иностранной партии (коммунистов-большевиков), то мне пришлось случайно натолкнуться на этот архив, который эта «черная ворона» оставила в своих письменных столах».9
В очерке рассказывается, как Сперанский по поручению полковника Гогина, одного из офицеров ставки Колчака, за весьма щедрую плату составлял различные воззвания, черновики которых сохранились в его столе. «Этот верный пособник буржуазии писал так горячо, что сам полковник Гогин прислал ему письмо, в котором советует не очень увлекаться, так как воззвания к крестьянам относительно сжигания на кострах своих комитетов слишком сильно написаны, хотя и желательны... В одном из воззваний поп Сперанский пишет, что в каждого красноармейца нужно воткнуть несколько штыков, чтобы он умер, как собака, так как он предатель святой Руси.
Товарищи красноармейцы, помните хорошо эти слова, вышедшие из мастерской контрреволюции, и ловите всех этих злодеев в сибирской тайге».10 В очерке наглядно выявлена роль духовенства как пропагандистского аппарата белогвардейщины. Хотя бегло, но выразительно нарисован портрет заклятого, ожесточенного врага трудящихся, у которого на языке слова всепрощения и милосердия, а на сердце звериная злоба и мечты о кровавой расправе с бойцами революции.
Разоблачение Гашеком контрреволюционной деятельности духовенства мобилизовывало бдительность красноармейцев в отношении черного воинства, подрывало еще сохранившееся в те времена влияние священников и монахов на значительную часть трудящихся.
Разоблачению поповского лицемерия и контрреволюционной роли духовенства «Красный стрелок», как ранее и «Наш путь», уделял много внимания. Со статьями, заметками, фельетонами, рассказами, стихами, направленными против религии, церкви и попов, выступали на страницах этих газет и сотрудники редакции, и командиры, и политработники, и красноармейцы. В общей борьбе за экономическое, политическое и духовное освобождение масс отчетливо проявлялось стремление освободить трудящихся из-под влияния религии, чтобы сплотить их в дружный союз активных, сознательных строителей нового, социалистического общества.

5-я армия в течение августа — сентября 1919 г. продолжала теснить колчаковцев за Урал. В. И. Ленин решительно потребовал освободить Урал до зимы, и красноармейцы, выполняя приказ любимого вождя, неустанно гнали белые банды.
Гашек, стремясь поддержать наступательный порыв бойцов приблизить победу, рассказывает о том смятении и панике, которые царят в белом стане, когда приближается его окончательное поражение.
В обзоре «Англо-французы в Сибири» Гашек описывает многочисленные газетки и журнальчики, издававшиеся англо-французскими интервентами в Сибири, высмеивая убогую пропаганду и вранье этих «изданий»: «Захудалый журнальчишко, скажем, «Азиатик Нью Ажанс» или «Журналь де Пекин», лает на огромную пролетарскую революцию, лает на русского рабочего и крестьянина, который уже взял сегодня винтовку в руки, чтобы двинуться через Омск, Томск, Иркутск на Владивосток. Журнальчишко предлагает вязать большевикам руки и доставлять их к становому по всей Сибири в качестве «царских супротивников»».
Гашек издевается над смехотворными сообщениями этих газет о мнимых победах белогвардейцев: «После падения Уфы и разгрома Колчака за Белой и под Златоустом «Россия Дей Нью» пишет: «26 июня армиями адмирала Колчака водворен полный порядок в центре России»».

Однако вскоре эти газеты, по выражению Гашека, «выкидывают флаг пароходных обществ», т. е. подготовляют своих читателей к близкой перспективе бегства морем за границу; они пестрят рекламными объявлениями. «Итак, пароходное общество... является последним этапным пунктом для контрреволюции и буржуазии, бежавшей перед красной грозой...» Не ограничиваясь остроумной полемикой с газетами интервентов по поводу мнимых побед белой армии, Гашек высмеивает и другие сообщения этих газет, одновременно осведомляя красноармейцев о событиях международного и внутреннего положения.
Важным явлением того времени, которое привлекло внимание всего мира, была организация Лиги наций. Созданная в 1919 г. по инициативе ставленника американских империалистов президента США Вильсона, Лига наций была задумана как орудие господства американского капитала и как центр борьбы с революционным движением и в первую очередь с Советским государством.

Выдвигая на словах высокие принципы братства, сотрудничества народов, Лига наций на деле была Лигой империалистов, объединившихся для совместной борьбы и не только с революционным, но и с национально-освободительным движением народов. Она способствовала, например, совместной антисоветской интервенции империалистов, хотя даже и в этом черном деле она не устранила существовавших между ними противоречий. Не ослабила она их противоречий и в позорном деле совместного грабежа великого Китая.
В. И. Ленин отмечал, что «Лига наций — союз только на бумаге, а на деле это группа хищных зверей, которые только дерутся и нисколько не доверяют друг другу».11
Гашек популяризирует среди красноармейцев отрицательную оценку Лиги наций, которую ей дали В. И. Ленин и коммунистическая партия. Как упоминалось выше, он неоднократно выступал перед красноармейцами, русскими и иностранцами, с докладом «Лига наций и III Интернационал», разоблачает он ее и в обзоре «Англо-французы в Сибири». Он приводит сообщения из иностранных газет, издававшихся на территории, занятой белыми: проект организации интернациональной полиции под контролем Лиги наций для борьбы с большевизмом; о грызне империалистов-колонизаторов из-за китайских городов.
Победы Красной Армии на Восточном фронте, усиление деятельности подпольщиков и партизан в Сибири, требования рабочих Западной Европы, предъявляемые к своим правительствам, о возвращении войск интервентов из Советской России — все эти обстоятельства вызывали волнение и дезертирство солдат интервенционистских армий. С другой стороны, эти явления, приближавшие полное поражение белых, вызывали усиление репрессий против трудящихся со стороны белогвардейской контрразведки.
Гашек откликается и на эти события и приводит выдержки из тех же газет, которые сообщали о деморализации английских войск в Сибири, о жестокостях белогвардейских атаманов.
Естественно, что Гашек внимательно следил за положением в контрреволюционных чешских войсках, все еще находившихся в Сибири и поддерживавших Колчака. Его глубоко возмущало, что империалисты при содействии Масарика использовали его обманутых соотечественников для борьбы с русскими рабочими и крестьянами и пытались их сделать некими международными жандармами под всякими лживыми лозунгами, подобными тем, с помощью которых они подняли их в мае 1918 г. на контрреволюционный мятеж. Касаясь действий чешской буржуазной реакции, Гашек так заканчивает статью «Англо-французы в Сибири»: «Чешский добровольческий отряд отправился в Пекин, в Китай для охраны французского посольства. Вероятно, чешско-словацкие белогвардейцы в настоящее время по поручению «союзников» будут в Китае вешать китайских кули во имя спасения славянства, родины и китайского учредительного собрания».12

В фельетоне «Жалобы из Японии»,13 представляющем также обзор иностранных газет, высмеивается грызня английских, американских и японских империалистов, делящих шкуру неубитого медведя: приводятся выдержки из токийских, нью-йоркских и лондонских газет со взаимными обвинениями партнеров по грабежу в покушении сепаратно захватить богатства и рынки Сибири. Здесь же приводятся смехотворные клеветнические выдумки тех же газет о пресловутой национализации женщин в Советской России, казни пленных американцев и англичан путем подвешивания над муравейником и прочие в том же духе.
Продолжая свои разоблачения Лиги наций, Гашек показывает по газетным сообщениям, как эта организация империалистов пытается бороться с национально-освободительным и революционным движением народов и как в этом ей помогают реакционные правительства самих порабощенных стран. Он подчеркивает, что опасения империалистов вызывает не только Россия, но и могучий Китай. Представляющий эту страну в Лиге наций доктор Ку призывает немедленно принять серьезные меры, которые предотвратили бы роковое последствие распространившейся большевистской агитации — переход Китая в советский лагерь. Опасения империалистов, хотя и через 30 лет, оправдались. Великий Китай вступил в могучий социалистический лагерь. Не помогли этому никакие «серьезные меры», которые предпринимала, чтобы предотвратить революционное развитие Китая, мировая империалистическая и отечественная реакция.
Последней публикацией Гашека в «Красном стрелке» была его статья «Белые о пятой армии»,14 напечатанная в день второй годовщины ее существования. Приводя выдержки из белогвардейских газет «Вестник комитета Учредительного собрания», «Власть народа», «Отечественные ведомости», «Енисейский вестник», все время предсказывавших близкую победу Колчака и падение Советской власти, Гашек высмеивает пророчества обанкротившихся политиков — пророчества, которые звучат весьма одиозно в момент, когда близкий и окончательный разгром белых армий стал очевидным.

«Красный стрелок – газета политотдела 5-й армии»

«Красный стрелок – газета политотдела 5-й армии»

 

Эта статья, написанная за два месяца до отъезда; Гашека из 5-й армии, как бы завершала его путь, проделанный с ее героическими бойцами. Вместе с ними он праздновал завоеванную победу над врагом, о приближении которой он не раз писал в своих статьях, активно участвуя в ее достижении.
Отсутствие публикаций Гашека на страницах «Красного стрелка» в течение 10 месяцев (с октября 1919 г. по август 1920 г.) отнюдь не означало, что в течение этого времени он перестал быть журналистом-газетчиком. Журналистом Гашек был всю свою сознательную жизнь, в том числе в первую очередь и во время пребывания в Красной Армии и РКП (б). Им он оставался и в эти месяцы, но печатался в других газетах.
С сентября 1919 г. до октября 1920 г. при участии и под руководством Гашека выходили газеты, а также брошюры, листовки, обращения, но уже на иностранных языках. Они предназначались для красноармейцев-иностранцев и бывших военнопленных. Выходили, как это известно из архивных материалов,15 такие газеты, как «Нахрихтен-Гирек» («Nachrichten-Hirek» — «Известия иностранной секции», судя по названию, на немецком и венгерском языках), «Вельтреволюцион» («Weltrevolution» — «Мировая революция») и «Штурм» («Sturm» — «Буря», на немецком языке), «Рогам» («Rogam» — «Буря», на венгерском языке). Есть также сведения о том, что под руководством Гашека издавались газеты на сербском и даже бурят-монгольском языках.16
По описанию некоторых из этих газет известным чехословацким деятелем коммунистической партии Карелом Крейбихом видно, что газеты редактировал Гашек и он же значительную часть их заполнял своими статьями и фельетонами. С присущим ему остроумием он высмеивал плутни западноевропейских оппортунистов, а также проявления политической отсталости у отдельных бывших военнопленных, просветить и организовать которых стремился политотдел. Работа в этих газетах была составной частью деятельности Гашека по организации революционно настроенных иностранцев, главным образом военнопленных, и вовлечению их в Красную Армию.17

 

 

Примечания

1. ЦГАСА, ф. 185, оп. 2, № 137, стр. 405.
2. «Наш путь», 25 и 26 марта 1919 г.
3. «Наш путь», 23 марта 1919 г.
4. «Наш путь», 5 апреля 1919 г.
5. «Красный стрелок», 22 апреля 1919 г.
6. «Красный стрелок», 9 июля 1919 г.
7. «Красный стрелок», 9 июля 1919 г.
8. Освобожден 14 ноября 1919 г.
9. «Красный стрелок», 29 июля 1919 г.
10. Там же.
11. В. И. Ленин, Соч., т. 31, стр. 149.
12. «Красный стрелок», 6 сентября 1919 г.
13. «Красный стрелок», 26 октября 1919 г.
14. «Красный стрелок», 15 августа 1920 г.
15. ЦГАСА, ф. 185, оп. 2, № 592, стр. 85—86.
16. Попытки разыскать эти газеты пока не дали результатов. Между тем они существенно дополнили бы сведения о деятельности Гашека в Красной Армии.
17. К. Крейбих, Ярослав Гашек, «Литература мировой революции», 1932 г., № 6, стр. 89—108.