Иркутск, 17 сентября 1920 г.
Дорогой товарищ Салат!
Только что приехал товарищ Фриш и привез мне от Вас письмо и литературу; все это я принял с величайшей радостью. Особенно вовремя пришла «Философия опыта» Богданова1: она нужна мне как материал к докладу, с которым я должен выступить в понедельник в одной из школ курсов пехоты.
Письмо меня порадовало: оно свидетельствует о том, что меня уже не считают неустойчивым человеком. Неустойчивость свою я утратил за тридцать месяцев неустанной работы в Коммунистической партии и на фронте. Кроме небольшого приключения после того, как братья штурмовали Самару, со мной ничего не случалось. Прежде чем добраться до Симбирска, я два месяца разыгрывал в Самарской губернии печальную роль слабоумного от рождения сына немецкого колониста из Туркестана, который в молодости скрылся из дома и бродит по свету, чему верили даже сообразительные патрули чешских войск.
Мой путь с армией от Симбирска до Иркутска, когда на мне лежало множество всевозможных серьезных обязанностей, партийных и административных, – великолепный материал к полемике с чешской буржуазией, которая, как ты пишешь, твердит, будто я «примазался» к большевикам. Это они не могут обойтись без идеологии, обозначенной словом «примазаться». Они пытались примазаться к Австрии, затем к царю, потом примазались к французскому и английскому капиталу и к «товарищу Тусару».2 Что касается последнего, тут трудно решить, кто к кому «примазался».
Да здравствуют политические спекулянты!
Если бы я захотел рассказать и написать, какие я занимал «должности» и что вообще делал, наверняка не хватило бы всего имеющегося у нас в Иркутске небольшого запаса бумаги. Сейчас я, например, начальник организационно осведомительного отделения 5 й армии, поскольку все командированы в Политическое управление Сибири в Омске, а я остался тут, на востоке.
Кроме того, я редактор и издатель трех газет: немецкой «Штурм», в которую сам пишу статьи; венгерской «Рогам», где у меня есть сотрудники, и бурят монгольской «Заря», в которую пишу все статьи, не пугайся, не по монгольски, а по русски, у меня есть свои переводчики. Сейчас РВС требует, чтобы я издавал китайско корейскую газету. Тут уж я действительно не знаю, что буду делать. Китайцев я сорганизовал, но по китайски умею очень мало, а из 86 000 китайских иероглифов знаю всего навсего 80. А еще я со вчерашнего дня член редакционной коллегии «Бюллетеня политработника».
Мне всегда дают очень много работы, и когда я думаю, что уже больше никто ничего не сможет изобрести, что бы я мог еще сделать, появляются обстоятельства, которые опять принуждают работать еще и еще. Я вообще не ропщу, потому что все это нужно для революции.
Когда я был в Уфе, до нашего отступления в 1919 году, я должен был организовать там «Особый отдел 26 й дивизии». А перед этим я был комендантом города Бугульмы; там, кроме этого, мне поручили работу в комиссариате печати, назначили директором типографии Политического отдела армии, затем я должен был организовать фронтовую газету. О политической работе я уж и не говорю.
А если говорить, что я «примазался» к Коммунистической партии, то нужно еще добавить, что за время нашего перехода от Уфы до Иркутска, я проводил и всю организационную работу с бывшими военнопленными всех национальностей; это хорошо знает товарищ Трауб, поскольку мы создали там областное бюро иностранных секций партии. Кроме того, я был еще председателем районного штаба 5 й армии. И если я написал вначале, что в понедельник у меня доклад там-то и там-то, так это само собой разумеется, поскольку доклады и вообще выступления на собраниях – это нечто совершенно второстепенное и обычное, как и работа в разных комиссиях, в которые меня выбирали в течение этих двух лет.
Извини, что я обо всем этом пишу, я не собираюсь хвастаться, хочу лишь объяснить, как я «примазался» к коммунизму.
Если я поеду в Чехию, то не для того, чтобы посмотреть, как выглядят чисто выметенные улицы Праги и пишут ли еще газеты о том, что я примазался к коммунизму. Поеду туда намылить шею всему славному чешскому правительству с такой же энергией, какую привык видеть и проявлять в борьбе нашей Пятой армии с сибирской реакцией покойного адмирала.
Письмо Тебе передаст товарищ Валоушек, которого я командирую в ПУР, чтобы его оттуда послали к Вам. Это тоже один из славной 5 й армии.
Я буду стараться отсюда выбраться, но знаю, что сам не смогу ничего сделать, поскольку здесь сейчас никого нет, и я как помощник начальника Политического отдела армии должен подписать все бумаги. Поэтому не думайте, что я не подчиняюсь партийной дисциплине, если сам ничего не сделаю. Вы должны нажимать, об этом Вас и прошу.
Ваш Ярослав Гашек.

 

Примечания

 

1. «Философия опыта» Богданова. – Богданов (псевд. Малиновского) А. А. (1873–1928) – русский философ и экономист, социал демократ. С 1903 г. примыкал к большевикам. Основные работы: «Философия живого опыта», «Всеобщая организационная наука (тектология)». Критика взглядов Богданова дана В. И. Лениным в работе «Материализм и эмпириокритицизм».
2. Тусар Властимил (1880–1924) – один из лидеров правого крыла социал демократической партии, в 1919–1920 гг. – председатель правительства Чехословакии.

 

Заметки к публикации: 

Впервые опубликовано в книге Зд. Анчик «О жизни Ярослава Гашека», 1953.

Салат‑Петрлик  Ярослав (1889 –?) – чешский журналист, член социал‑демократической партии с 1912 г., видный деятель чехословацкого коммунистического движения в России, с марта 1920 г. – председатель Центрального чехословацкого бюро агитации и пропаганды при ЦК РКП (б). Советская Россия стала для него второй родиной.

Письмо было послано Гашеком из Иркутска 17 сентября 1920 г. в ответ на требование Центрального бюро о сдаче всех своих функций в партии и армии и отъезде на родину в помощь чешской социал‑демократической левице.