Чтоб удовлетворить, наконец, давнее желание многочисленных ремесленников и торговцев насчет подрядов казне, морское управление в Пуле в правительственном вестнике поместило следующее объявление:
«Императорско-королевское морское ведомство в Пуле предоставляет в тысяча девятьсот двенадцатом году поставки на пятьсот иголок и тысячу двести сапожных гвоздей. Претенденты должны внести в окружное управление по месту жительства 50% стоимости товара, приобретя там же за 20 геллеров печатные условия».
Ян Фикар после долгих размышлений в конце концов решил попытаться получить этот подряд. Он был расчетливый коммерсант и рассуждал так: «На пятистах иглах я заработаю тридцать геллеров да на тысяче двухстах сапожных гвоздях — восемьдесят. Печатные условия обойдутся мне в двадцать геллеров. Остается чистых девяносто. Л они на земле не валяются!»
Было очень странно, что те, кто прежде добивался казенных подрядов, теперь вдруг по непонятным причинам замолчали и только твердили:
— Ну и скандал! Отличилась казна...
Но господин Фикар, улыбаясь, думал: «Ишь, какие хитрые... Нет, девяносто геллеров на полу не валяются».
И он отправился в окружное управление, внес пятьдесят процентов от суммы подряда, то есть две кроны двадцать геллеров, и купил печатные условия.

Я. Гашек - Военный подряд

В условиях было сказано: «Подробные сведения претенденты могут получить в главном воинском управлении по предъявлении расписки о внесении залога и подаче письменного ходатайства с оплатой гербового сбора».
Господин Фикар пошел к своему приятелю — юристу и узнал от него, что вербовым сбором облагается каждая страница прошения, по две кроны каждая. Тут в господине Фикаре запротестовал его практический смысл: прошение займет две страницы— значит, придется уплатить четыре кроны гербового сбора; товар, который он рассчитывает поставить, обойдется ему в три кроны пятьдесят геллеров; издержки составят четыре кроны за гербовые марки да двадцать геллеров за условия; предстоит получить за поставленный товар четыре кроны сорок геллеров. Значит, подряд принесет ему убыток в три кроны тридцать геллеров.
Но господин Фикар думал о будущем. Представится ли еще такой случай, чтобы, потеряв всего каких-нибудь три кроны тридцать геллеров, стать поставщиком казны? Во всяком случае — не скоро. А он потом, уже при следующем подряде, попробует с ней поторговаться.
Он написал прошение и, наклеив марки, отнес его в главное воинское управление. Там его встретили не слишком приветливо, заметив ему, чтоб он впредь не стучал так долго, а входил сразу: в казармах нельзя позволять себе того, что принято на гражданской.
Через минуту унтер-офицер объявил, что можно закурить.
Это было сказано так многозначительно, что господин Фикар попросил разрешения сходить за сигаретами. Он вернулся с десятью виргинскими и сказал, что не курит, но нельзя ли, дескать, оставить их на столе.
Унтер-офицер кивнул и сообщил господину Фикару, что тот должен идти в наместничество, а здесь начальник только наложит на его прошение о военном подряде резолюцию, после чего через шесть месяцев, считая с момента доставки товара, ему выплатят деньги.
Господин Фикар приписал к сумме расходов еще крону десять геллеров — цепу виргинских сигарет. «В будущем пригодится», — подумал он и с легким сердцем отправился в наместничество.
А в это время служащие сами хозяйничали в его магазине, чтобы со своей стороны приписать к сумме расходов по поставке еще кое-какие цифры, относящиеся уже к его хозяйству.
В наместничестве господину Фикару его прошение вернули — за отсутствием необходимых приложений: каждый, желающий получить казенный заказ, должен представить целый ряд доказательств, что казна может доверять ему.
Прежде всего он должен доказать, что платежеспособен, во-вторых, что состоит в австро-венгерском подданстве, в-третьих, что совершенно здоров психически, в-четвертых, что не подвергался репрессиям за политические преступления, а также за хищения крупного масштаба и, наконец, поскольку речь идет об иглах и сапожных гвоздях, представить документы об образовании. Далее было указано, что предпочтение отдается подрядчикам из обедневших дворян и отставных унтер-офицеров.
— Представлю все, — сказал господин Фикар. — Ведь это для будущего!
Первым делом он отправился в полицейский комиссариат за справкой об австро-венгерском подданстве.
Время было послеобеденное, и в канцелярии не работали. Только сонный вахмистр курил трубку.
— Простите, я — Ян Фикар, — вежливо промолвил претендент на казенный подряд.
Вахмистр прищурился.
— Фикар, Фикар... Что-то не помню. Гейн, тащи его в камеру.
Господин Гейн поднялся с койки.
— Нет, виноват, — возразил господин Фикар, — я пришел за справкой о своем австро-венгерском подданстве. Хочу поставить морскому ведомству в Пуле пятьсот игл и тысячу двести сапожных гвоздей.
Вахмистр, многозначительно усмехнувшись, ответил:
— Посидите, этот господин сейчас придет.
Потом, подойдя к телефону, позвонил на квартиру к полицейскому врачу:
— Виноват, тут явился один не в себе...
— Сейчас приду! — был ответ.
— Ну-с, что с вами такое, друг мой? — войдя, ласково спросил полицейский врач. — Расскажите мне все, что у вас на душе.
У господина Фикара глаза заблестели от радости:
— Я прошу подтвердить, что действительно являюсь австро-венгерским подданным; это по поводу пятисот иголок и тысячи двухсот сапожных гвоздей. Прошу также удостоверить, что я вполне здоров психически.
— Вы считаете себя вполне нормальным?
— Ну, конечно. Я в здравом уме. Эта справка нужна мне только из-за иголок и сапожных гвоздей для морского ведомства в Пуле. Кроме того, я должен представить доказательства своей принадлежности к дворянскому сословию.
— Вы считаете себя дворянином?
— С вашего позволения, я полагаю, что принадлежу к роду Фикаров из Тоужиц. Не судим ни по уголовным делам, ни за политику. Справки нужны мне для наместничества.
— Так... Подождите минутку. Я сам съезжу с вами в наместничество!
И господина Фикара отвезли куда-то, заперли за ним ворота и стали ему там три раза в день делать теплые ванны.
После ванны он бродит по коридору и твердит себе под нос:
— Пятьсот игл, тысяча двести гвоздей, австровенгерский гражданин, морское ведомство в Пуле...
И так далее до бесконечности:
— Пятьсот игл, тысяча двести гвоздей, пятьсот игл, тысяча двести гвоздей, одна игла, вторая игла, третья игла, гвоздь, за политику не судился, второй гвоздь, третий гвоздь, психически вполне нормален…

Заметки к публикации: 

Первая публикация: Карикатуры, 29.12.1911.

Публикуется по изданию: Я. Гашек. Бравый солдат Швейк в плену. М.: 1959. Перевод Н. Роговой. Илл. Е. Ведерникова.