Суровым был облик революционной столицы. Погасли яркие огни реклам, опустели витрины магазинов, закрылись некогда фешенебельные рестораны. На стенах домов, сохранивших следы пуль, среди пестревших объявлений еще не успели пожелтеть воззвания с декретом Совнаркома «Социалистическое отечество в опасности!». У подъездов многих домов вместо швейцаров стояли с винтовками часовые. Быстрым шагом проходили по улицам вооруженные отряды рабочих и красноармейцев. Испуганно, с затаенной ненавистью поглядывали на них вчерашние господа: дворяне и чиновники, лавочники и купцы.

Вместе с лучами мартовского солнца в Москву пришла первая советская весна. Ее дыхание чувствовалось с особой силой в пролетарских районах: на Пресне и Симоновке, заводах Михельсона и Гужона, фабриках Прохорова и Цинделя, где еще голодные, оборванные, но твердо верившие в победу своего дела рабочие, самоотверженно преодолевая разруху, начинали строить новую жизнь.
Такой увидел Москву Ярослав Гашек. Вдыхая пьянящий мартовский воздух, он ходил в своей серой солдатской шинели по улицам революционной столицы, читал на стенах домов первые декреты Советской власти, подолгу разговаривал с рабочими и солдатами, подмечал своим внимательным, задумчивым взглядом первые ростки новой жизни.
В один из первых дней по приезде в столицу писатель пришел в московский военный комиссариат, чтобы стать на военный учет. Вместе с ним в кабинете военного комиссара Штродаха оказался высокий молодой командир в папахе и потемневшей от порохового дыма шинели.
Когда Гашек закончил разговор с Штродахом, командир подошел к нему и спросил:
— Я слышал, что вы только с Украины? Что там?
Они познакомились. Новым знакомым Гашека оказался Сергей Михайлович Бирюков — член партии с 1913 года, прошедший суровую школу революционной борьбы еще до Октября, а теперь командир Красной Армии. Гашек назвал себя и добавил: «Чешский писатель, друг революционной России».
Из комиссариата вышли вместе. Долго бродили по улицам, а когда устали, Сергей Михайлович пригласил Гашека к себе.
Пообедали и, по московскому обычаю, почаевничали. Гашек коротко рассказал о себе. Усмехнувшись, вспомнил, как в вагоне по дороге из Киева в Москву оборванный мальчишка пел песню: «Позабыт, позаброшен с молодых юных лет, я брожу сиротою, счастья-доли мне нет!»
Потом помолчал, задумался и сказал, что он тоже много блуждал в жизни, а счастья так и не встретил. И теперь, приехав в Москву, может быть, найдет здесь свое настоящее счастье. Гашек и Бирюков подружились. Вместе ходили на митинги и в театры, а по вечерам вели долгие задушевные разговоры о будущем русской революции. В это время всех волновал вопрос о Брестском мире. «Левые коммунисты» кричали о необходимости продолжения «революционной» войны с Германией. Большевистская партия во главе с В. И. Лениным, наоборот, считала, что интересы Советской республики и мировой революции в момент, когда страна невероятно измучена войной и старая армия не способна воевать, требуют немедленного заключения мира.
Ярослав Гашек горячо обсуждал эти события.
Иногда к С. М. Бирюкову приходили его товарищи — старые большевики А. Знаменский, Р. Пельше, Я. Пече. Они тоже принимали участие в спорах, разъясняли Гашеку ленинскую позицию по вопросу о мире.
Вместе с Сергеем Михайловичем Гашек начал знакомиться со статьями В. И. Ленина, публиковавшимися в газетах. В них он находил ответы на многие вопросы, давно волновавшие его.
— Послушать бы самого Владимира Ильича, — не раз мечтательно говорил писатель С. М. Бирюкову.
И вот желание его осуществилось. 12 марта 1918 года Сергей Михайлович, являвшийся депутатом Моссовета, достал для Гашека пропуск на заседание Московского Совета, где должен выступить В. И. Ленин.
Огромный зал Политехнического музея, где проходило заседание Моссовета, заполнили рабочие, крестьяне, красноармейцы. Писатель стал свидетелем того, с каким восторгом трудящиеся встретили своего вождя. Когда Владимир Ильич появился на трибуне, все встали и по залу пронеслись бурные приветственные овации и возгласы: «Да здравствует Ленин!», «Да здравствует мир!»
Долго не смолкали овации, а когда наконец наступила тишина, Владимир Ильич начал свою речь. Его мудрые, пламенные, понятные для всех слова сразу же захватили Гашека.
Ленин говорил о том, что дело международной социалистической революции, которую начал пролетариат России в октябре 1917 года, несмотря на все усилия ее врагов, победит. «Мы не защищаем тайных договоров, мы защищаем социализм, мы защищаем социалистическое отечество... — говорил Владимир Ильич. — Как ни бесчинствуют теперь международные империалисты, видя наше поражение, а внутри этих стран зреют их враги и союзники для нас... При этих условиях мы сумеем удержаться, пока союзный пролетариат придет к нам на помощь, а вместе с ним мы победим всех империалистов и всех капиталистов»1.
Эти слова вождя были встречены бурей аплодисментов. Речь Ленина глубоко запала в сердце Ярослава Гашека. Нет, не чехословацкие легионы, не война принесет свободу чешскому народу! Знамя социального и национального освобождения трудящихся всего мира, поднятое Великим Октябрем, должно вести за собой и чешский народ.
На следующий день писатель пришел к С. М. Бирюкову. Сергей Михайлович вспоминает, что Гашек выглядел очень взволнованным и каким-то торжественным.
— Что с вами, Ярослав? — спросил Сергей Михайлович.
— Я решил ответить на призыв Ленина к нам, иностранцам, о помощи русской революции: вступаю в партию Ленина...
Сергей Михайлович горячо приветствовал решение своего чешского друга.
В это время в Москве работала группа чехословацких левых социал-демократов. Гашек связался с нею и с радостью принял предложение работать в редакции организуемой членами газеты «Прукопник» (« Пионер »). Много сил и труда пришлось затратить Гашеку и другим сотрудникам редакции, чтобы наладить выпуск газеты.
Он рассказывал С. М. Бирюкову, что живое участие в делах чехословацких коммунистов принимал Яков Михайлович Свердлов. С группой чехословацких коммунистов Гашек был у Свердлова, и тот; долго беседовал с ними по различным вопросам, связанным с деятельностью чехословацких революционных организаций в Советской России, в частности изданием чешских газет и агитационной литературы. Во всех этих вопросах Яков Михайлович оказал чехословацким коммунистам большую поддержку.
Как-то вечером Ярослав пришел к С. М. Бирюкову и развернул перед ним свежий, пахнувший типографской краской первый номер «Прукопника». Под названием газеты стояла надпись: «Орган Чешско-Словацкой соц.-дем. коммунистической партии в России».
Писатель начал читать и переводить на русский свою статью «К чешскому войску. Зачем мы едем во Францию?». Обращаясь к солдатам чехословацкого корпуса, он разоблачал в ней контрреволюционную политику буржуазного «Национального совета».
«Мы едем во Францию, вместо того чтобы здесь принять участие в возрождении русской армии, деятельно участвовать в русской революции и помочь русскому народу укрепить республику Советов, от которой исходят лучи освобождения всего мира и нашего народа», — писал Гашек.
Сергей Михайлович и пришедший к нему старый большевик Роберт Пельше поздравили Гашека с выходом первого номера «Прукопника» и пожелали больших успехов в его дальнейшей деятельности.

 

 

Примечания

1. В.И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 36, стр. 87, 88.