«...Если бы я хотел говорить и писать о том, какие я занимал «должности» и что я переделал, то, право, не хватило бы того небольшого запаса бумаги, который есть у нас в Иркутске... Мне всегда дают полно работы, и, когда я думаю, что уж больше никто не сможет придумать, что бы я мог еще делать, обстоятельства вынуждают меня работать еще и еще. Я вообще не ропщу, поскольку все это нужно для революции», — писал Ярослав Гашек своему другу Салату-Петрлику 17 сентября 1920 года.
С начала июня 1920 года писатель вместе с политотделом 5-й армии находился в Иркутске. В это время в Восточной Сибири, освобожденной из-под власти белогвардейцев, восстанавливались органы Советской власти, возрождалось разрушенное гражданской войной хозяйство, шла борьба против остатков контрреволюции.
Гашек в это время руководил политической агитацией и пропагандой на огромных просторах Восточной Сибири. 13 сентября 1920 года он назначается начальником организационной части политотдела. Находясь на этой должности, Гашек выполнял обязанности начальника политического отдела 5-й армии. Чешский коммунист был депутатом Иркутского городского Совета рабочих и красноармейских депутатов, одним из руководителей чехословацкой секции, а с августа 1920 года — Дальневосточного чехословацкого бюро агитации и пропаганды при Иркутском губкоме РКП(б). Кроме того, Гашек редактировал газеты «Вестник Поарма 5», «Штурм-Рогам» и другие, участвовал в работе многих комиссий: по очистке армейских учреждений от белогвардейцев, по переформированию интернациональных частей и войск ВОХРа и других. Но все эти поручения он выполнял одинаково горячо: «все это нужно для революции»!
В письме «Всем военкмам, политработникам и комячейкам 5-й армии» Гашек подчеркивал: «Не только коммунист, но и всякий сознательный красноармеец должен быть всегда в курсе развертывающихся политических событий, знать обстановку и те условия, в которых в данный момент живет Советская Россия и другие страны»1.
Чешский коммунист часто выезжал с лекциями и докладами в рабочие поселки и деревни Иркутской губернии. «Часто мы с Гашеком ездили в крестьянские районы, несколько раз выступали с докладами на собраниях шахтеров Черемховских копей; шахтеры сразу полюбили Гашека за то, что он говорил образно и без громких фраз, имел для каждого шутку или остроумное словечко и своим юмором зажигал сердца слушателей», — вспоминает С. М. Бирюков.
Гашек горячо интересовался вопросами освободительной борьбы народов Востока. В сентябре 1920 года в Иркутск на III губернскую партийную конференцию приехали в качестве гостей видные деятели монгольского революционного движения Сухэ-Батор и Чойбалсан. Ярослав Гашек приветствовал конференцию от имени чехословацкой секции РКП(б). Познакомившись с монгольскими товарищами, он проявил живой интерес к их деятельности. Гашек пригласил Чойбалсана и других членов делегации в политотдел 5-й армии. Долго беседовал чешский коммунист с монгольскими революционерами, которые рассказывали ему о ходе освободительного движения в Монголии. Бывший секретарь Иркутского губкома комсомола Н. К. Кузьян вспоминает: «Осенью 1920 года мне пришлось Сыть на приеме у тов. Гашека в политотделе V армии, который размещался на втором этаже нынешнего здания «Дворца труда». Кабинет Гашека был в комнате, где сейчас библиотека облпрофсовета. Для издания молодежной газеты «Комсомолец» потребовалось несколько десятков килограммов бумаги. По совету Г. А. Ржанова, члена президиума губкома партии, редактора газеты' «Власть труда», с его запиской я обратился к Ярославу Гашеку. У него встретил знакомых мне монгольских товарищей, в частности тов. Чойбалсана. Гашек при них же принял меня, внимательно выслушал, проявил горячий интерес к нашей газете и распорядился о выдаче нам нужного количества бумаги»2.
Для того чтобы глубже изучить революционное движение трудящихся Востока, Ярослав Гашек решил овладеть японским языком. 10 сентября он был зачислен в число слушателей японского отделения курсов восточных языков Иркутского университета. Писатель изучал и китайский язык. В письме Салату-Петрлику Гашек писал: «...теперь еще на мне сидит РВС армии, чтобы я издавал корейско-китайский журнал. Тут уж я абсолютно не знаю, что буду делать. Китайцев я организовал, но по-китайски знаю очень мало и из 86 000 письменных знаков в китайском языке знаю всего-навсего 80...»
Чешский коммунист руководил агитационно-массовой работой среди национальных групп населения Восточной Сибири.
По указанию Гашека политотдел 5-й армии командировал в бурятские аймаки агитаторов интернационального отделения. Было решено издавать газету на бурятском языке. Гашек включился и в эту работу. Нашел, после долгих поисков, переводчиков, людей, знающих газетное дело.
В сентябре 1920 года вышел первый номер бурятской газеты. Она называлась «Ур» («Рассвет») и печаталась на монгольском и русском языках тиражом 2500 экземпляров. Это была первая в истории бурятского народа газета на их родном языке. Редактировал ее Ярослав Гашек. Он был и автором многих статей. В письме Салату-Петрлику он сообщал: «...потом я редактор и издатель трех газет: немецкой «Штурм», в которую сам пишу статьи, мадьярской «Рогам», в которой у меня есть сотрудники, и бурят-монгольской... в которую пишу все статьи, не пугайтесь, не по-монгольски, а по-русски — у меня есть переводчики».
Ярослав Гашек активно боролся за восстановление в освобожденных районах Восточной Сибири органов Советской власти, проведение продразверстки, ликвидацию контрреволюционных банд.
Анализируя деятельность Ярослава Гашека в Красной Армии и на партийной работе, его статьи и фельетоны, написанные в 1918 — 1920 годах, можно сделать вывод, что за эти годы он вырос в крупного, политически зрелого, опытного партийного работника, глубоко понимавшего марксистско-ленинскую теорию и политику Коммунистической партии.
Пребывание Гашека в Советской республике, активное участие в рядах Российской Коммунистической партии в борьбе за Советскую власть в годы гражданской войны явилось для него огромной школой политического воспитания, школой большевизма.
Примечания
1. «Вестник Поарма 5», 22 октября 1920 г., № 2-3, стр. 23.
2. Б С. Санжиев. Ярослав Гашек в Восточной Сибири. Иркутск, 1961, стр. 61.
