Перевод «Похождений бравого солдата Швейка» на немецкий язык осуществила переводчица Грета Рейнер, жившая в Праге. Первое издание вышло в пражском издательстве Сынека в 1926 году. Тогда же отрывок из этого перевода появился в третьем томе антологии «Иностранный юмор», составленном австрийским писателем-сатириком Рода-Рода и Т.Этцелем для издательства «Симплициссимус» в Мюнхене. Факт создания Швейка на немецком языке способствовал широкому распространению романа Гашека в Германии, благодаря чему приобрел и мировую известность.
Каковы основные особенности этого перевода?
Перед переводчицей стояла тяжелая задача поэтической передачи общечешского языка на немецкий, лексика которого обладает совершенно иным характером и иной иерархией функциональных стилей. Начнем с наиболее разительного несоответствия: в то время вульгаризмы почти не использовались в литературном немецком языке, они не имеют и столь демонстративно шокирующего оттенка, как в чешском. (Слово «Dreck» означает скорее обычное выражение вроде «идиотизм», «глупость», «кретинизм» и т. д.) Ослаблением экспрессивного значения вульгаризмов язык перевода делается ближе литературному языку, несколько теряя и изменяя социально-деструктивный характер речи Швейка.
Еще большую трудность представляет передача разговорного синтаксиса. Хотя переводчица удачно имитирует медлительность и «избыточность» историй Швейка, но не избегает банальности, не достигая веселой поэтичности этой манеры высказывания. Очевидно, тут ощущается недостаток свежести, непосредственности слэнга, пародийных неологизмов, типичных для языкотворчества народа и отдельных носителей языка, свободных от соблюдения обязательных речевых норм. Поэтому сила деструктивной пародии на «возвышенный» слог — литературный, журналистский, бюрократический, солдатский и т. д.— здесь ослаблена.
Грета Рейнер не пошла по пути дословного перевода или художественной имитации романа. Она понимала, что главное — найти тот языковый слой, элементы которого позволили бы соединить эпические моменты с моментами комическими. Поэтому она выбрала для передачи речи Швейка так называемый Kleinseitner-Deutsch — язык той части пражского населения, которая говорила на двух языках. Комические моменты она передала неким испорченным немецким, пересыпав немецкие слова чешскими, т. е. речью, на которой разговаривали, например, чешские ремесленники в Вене или чешская прислуга в пражских немецких семьях. Естественно, мировоззренческий горизонт тем самым локализуется; нелитературность, у Гашека носящая характер поэтический и социальный, в переводе приобрела региональную окраску.
После прихода нацистов к власти, когда книги Я.Гашека в Германии жгли на кострах, «Похождениями» занимается преимущественно эмигрантская литература. Б.Брехт пишет о романе в журнал «Das Wort», выходящий в Москве; в данном случае писатель преследует свои художественные цели. По свидетельству Ганса Майера, Брехт часто обращался к проблематике Швейка в своих «Беседах беглецов» («Fiiichtings Gesprache») в связи с юмористическим освещением «серьезности» эпохи и своими послевоенными драмами. Как видно, над «Похождениями» Брехт раздумывал постоянно. В книге «Bertold Brecht dund die Tradition», Pfulligen (1961) Майер отмечает существенную разницу между «загрязненным чешским языком» Гашека и локальным «пражским немецким наречием» в переводе Греты Рейнер.
После окончания войны в Западной Германии заветы прежней прогрессивной критики и публицистики не были развиты. (Любопытно, что не появилось ни одной попытки заменить канонический перевод Греты Рейнер, он издается и до сих пор.) Наряду со статьями на случай, где авторы касаются проблематики «Похождений» (Фридрих Торберг, Альфред Полгар, Генрих Бёлль), появляется синтетическая монография «Переводы «Швейка» Гашека в Германии», изданная в ГДР (Берлин, 1963). Другая книга — биография Густава Яноуха «Ярослав Гашек, отец бравого солдата Швейка» (Берн; Мюнхен) — касается проблематики романа лишь мимоходом. Ценной нам представляется книга Эм. Фринты «Hasek der Schopfer des Schweik», Aptia (1965), исходящая из чешского литературного контекста.
О грубых вмешательствах цензуры в роман Гашека, произведенных в Федеративной Республике Германии, сообщалось в журнале «Гост до дому» (1961, № 11).